Как у меня пытались отжать бизнес с помощью убэп. Как отжимают бизнес в современной россии У меня пытаются отжать бизнес

В 2005 году я начал развивать сеть салонов ортопедических изделий, а в 2009‑м приобрел компанию с лицензией на протезирование в соседнем регионе. С этого момента стал создавать свое протезно-ортопедическое предприятие.

Пока производство было небольшим, и я нарабатывал базу пациентов, все было спокойно. Главным конкурентом оставалось государственно предприятие, где я в 2002 году начал карьеру управленца. В 2012 году его возглавил человек с большими связями в региональной власти и правоохранительных органах.

От бывших коллег я узнал, что мне предстоит борьба. На первом же общем совещании новый руководитель заявил, что его предприятие останется в Курске одно, а остальных он из региона выгонит. Особое внимание уделил моей компании.

Через пару месяцев ко мне пришли сотрудники УБЭП, изъяли сервер и вызвали для дачи объяснений по материалу проверки. Я окончил институт МВД и год отработал в УБЭП, поэтому не испугался, а скорее разозлился. Написал письмо начальнику УВД и указал, что буду жаловаться в МВД и Генпрокуратуру, а также Президенту. Через пару дней сервер вернули.

Потом возникали другие материалы других проверок. Я усвоил, что главное в таких случаях - не показывать страх. На даче объяснений нужно самому задавать вопросы, чтобы прояснить ситуацию и понять, какой информацией владеют оперуполномоченные.

Если есть цель отнять или задавить бизнес, могут найти покупателя с «грешком» или сотрудника, возможно бывшего, или поставщика, которые дадут против вас показания. В моем случае возбудили уголовное дело против моего клиента, якобы получившего деньги за несуществующий протез.

Многие инвалиды живут небогато и часто, когда совсем не на что жить, продают протезы протезистам или скупщикам, пускающим их в оборот. Инвалиду же возмещается стоимость протеза из бюджета. Фактически он приобретает протез, подает документы в соцорганы, и они компенсируют стоимость изделия. Это клиент и сделал. Ему было 30 лет, у него не было ни рук, ни ног, ему требовалось много денег на реабилитацию, кроме того, он поступал в институт.

Когда к инвалиду и его маме пришли из полиции, они испугались и обратились ко мне за помощью. Я им помог и сделал новый протез в долг.

Потом выяснилось, что они поругались с органами соцзащиты, когда требовали ускорить выплату, и та решила проверить все полученные ими средства реабилитации. Их, меня, моих сотрудников как свидетелей гоняли по допросам больше полугода. И это был уже не материал проверки, а уголовное дело.

Тогда нам удалось найти хорошего адвоката и прекратить дело. Причем на том этапе не пришлось заключать договор на большую сумму. Мы договорились с ним об оплате за каждое участие в процессе. Также попросили его найти знакомых адвокатов, чтобы они ходили с другими участвующими в процессе лицами.

Теперь я понимаю, что если дело возбуждено против вас, пусть и опосредованно, то важно все, что будут говорить его участники. Вся информация должна поступать в единый центр, где ее проанализируют юристы. На этом этапе уже можно писать жалобы на действия сотрудников правоохранительных органов в Прокуратуру, обращаться в рамках УПК в суд.

Но мои враги не успокоились и активно прессовали инвалида и его маму. Как позже выяснилось, они им угрожали и предлагали деньги, чтобы те изменили показания и свидетельствовали против меня. Я же упустил их из виду, и это аукнулось.

Через четыре месяца после прекращения дела меня снова вызвали к следователю, теперь уже в региональный отдел. После короткого допроса меня признали подозреваемым и задержали, поместив в изолятор. Обвинили в том, что я не выдал протез, а присвоил средства. Для меня это был шок. Что делать дальше?

Самый простой путь, который советовал и адвокат, - это воспользоваться на допросе статьей 51 Конституции, которая дает право каждому гражданину не свидетельствовать против себя и своих близких. Но я понимал, что раз меня поместили в изолятор, а цель - отнять бизнес, то такой аргумент даст право следователю отправить меня в СИЗО и фактически изолировать от бизнеса.

За эти двое суток я разработал стратегию ответов и перед допросом обсудил ее с адвокатом. Следователь взяла с места в карьер: «Ну что, берем 51‑ю и едем в СИЗО?» На что услышала в ответ, что я готов давать показания и буду отвечать на все ее вопросы. Она кричала, но вывести меня из себя ей не удалось. После допроса она поняла, что в суд ей для ареста предъявить нечего, и меня выпустили под подписку о невыезде.

После выхода из изолятора я дал открытое интервью региональному телеканалу, где заявил о том, что весь прессинг - дело рук конкурентов и их друзей в органах. Далее начались будни в следствии. Меня и моих сотрудников дергали на допросы, проводили обыски в офисе. На допросах мне угрожали, следователь вела себя сверхнагло. К сожалению, я не сразу стал записывать допросы на диктофон.

Я начал писать письма в федеральные органы: Генпрокуратуру, Следственный комитет, МВД и ФСБ. Описывал причины, почему именно они должны заниматься этим делом, а не местные власти. Написал письмо президенту России. После писем стало полегче. Видимо, одно или несколько из них достигли адресатов, и тон следователей изменился. Прессинг уменьшился.

Дело передали в суд. В суд я пригласил еще одного адвоката, и это также дало результат. В суде стоит говорить открыто и чаще заявлять о недовольстве доказательствами обвинения, но при этом советоваться с адвокатом. Не срываться и не конфликтовать с судьей. Почти все заседания суда открытые. Приводите побольше слушателей, приглашайте представителей СМИ. Это не даст суду возможность пойти на поводу у прокурора и следователей. до высоких структур

Мне инкриминировали часть 3 статьи 159 УК («Мошенничество, совершенное лицом с использованием своего служебного положения»). Прокурор просил почти три года лишения свободы. Однако в суде из прямых улик были представлены только показания мамы инвалида. Судья все же вынесла обвинительный приговор, назначив мне штраф в 430 тыс. руб. Как сказали адвокаты, при обвинении по части 3 статьи 159 УК это можно считать оправдательным приговором.

Считаю, что вышел сухим из воды, так как всего одно СМИ написало о приговоре суда, хотя дело было резонансным из‑за «обмана» инвалида. Остальные СМИ, зная, сколько я вкладываю в благотворительность и в решение общественных задач, не стали его освещать.

Еще одно подтверждение того, что моя репутация победила сфабрикованное дело: в том же году губернатор Курской области дважды наградил меня как лучшего представителя малого и среднего бизнеса региона. А еще через год глава Администрации Президента РФ на Санкт-Петербургском экономическом форуме вручил мне главную инвестиционную награду России - «Премию Развития».

Еще я не использовал хороший инструмент - не обратился к омбудсмену по защите прав предпринимателей. Такой представитель есть в каждом регионе и часто он бесплатно оказывает правовую поддержку, а кроме того, может быстрее достучаться до самых высоких структур.

В 2017 году арестовали тех, кто участвовал в прессинге моей компании, а мама инвалида дала развернутое интервью информационному агентству, которое занимается громкими журналистскими расследованиями в регионе. Она рассказала о том, как ее вынудили давать показания против меня. Теперь, спустя четыре года, у меня появился шанс обжаловать приговор.

Как вести себя при задержании

Если есть возможность и вы чем‑то болеете, постарайтесь как‑то обострить болезнь и вызвать скорую. Это потянет время и позволит вам побыть в изоляторе с адвокатом, а не сразу отправиться в камеру, где вас начнут обрабатывать разными способами оперативники.

Учитесь отключать эмоции. Не болтайте в камере лишнего. Выстройте логические цепочки, подготовьтесь к следующему допросу,

который обычно проводится в изоляторе в конце вторых суток для того, чтобы потом избрать меру пресечения. Часто, как и в моем случае, именно от этого допроса зависело, какая мера пресечения будет избрана далее: подписка о невыезде, домашний арест или перевод в СИЗО.

Не говорите сразу, что согласно статье 51 Конституции вы не будете отвечать на вопросы, так как по Конституции не обязаны

свидетельствовать против себя. В таком случае вы даже не узнаете вопросов, а значит, и того, что хочет от вас следователь и какими данными он располагает. Используйте аргумент про 51‑ю статью при ответе на скользкие вопросы или на вопросы, которые могут вам навредить. Хорошая формулировка ответа: «Не помню». Это позволяет «вспомнить» потом, когда настанет время или когда вы хорошо обдумаете вопрос.

В каких случаях публичное освещение уголовного дела может вам навредить

Андрей Саунин, Адвокат, Екатеринбург

Если против вас завели уголовное дело, тщательно следите за своими публичными действиями и высказываниями. Иначе можете себе навредить. Есть правило: не пользоваться телефонами, соцсетями, реже бывать на публике.

Согласно части 3 статьи 161 УПК следователь или дознаватель предупреждает участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения без разрешения данных предварительного расследования и берет подписку с предупреждением об ответственности в соответствии со статьей 310 УК.

Как только взята такая расписка, нельзя разглашать сведения ни в соцсетях, ни по смс, ни даже соседу, который находится рядом с вами в ИВС.

За разглашение данных предварительного расследования лицо могут привлечь к ответственности по статье 310 УК. Наказание - штраф до 80 тыс. руб. либо штраф в размере зарплаты или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательные работы на срок до 480 часов, либо исправительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до трех месяцев. Даже звонок адвокату по общему правилу может стать доказательством вины по расследуемому делу, так как идет прослушка телефона подозреваемого, а не спецсубъекта - адвоката.

Если на допрос вызывают всех сотрудников, проследить факт неразглашения сложно, но таких свидетелей не трогают. Только если это свидетели, которые могут получить статус подозреваемых.

Публичные выступления подозреваемого в суде, официальные ходатайства и заявления для суда, следователя не являются разглашением данных предварительного расследования. Однако они могут быть расценены следователем или судом как действия, способные оказывать давление на расследование уголовного дела. Это может стать основанием для избрания меры пресечения или для ее изменения на более строгую. Это регулируется статьей 97 УПК.

Дознаватель, следователь, а также суд вправе избрать обвиняемому, подозреваемому одну из мер пресечения. Это произойдет, если у них есть основания полагать, что обвиняемый, подозреваемый может угрожать свидетелю или иным участникам уголовного судопроизводства уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Согласно статье 110 УПК мера пресечения изменяется на более строгую, когда меняются основания для ее избрания.

С 2008 года российская экономика пережила уже два мощных кризиса. Оба оказали существенное влияние на бизнес, заставив затянуть пояса: пересмотреть стратегии, программу капитальных затрат, повысить эффективность производственных процессов. Это традиционные, всем доступные, хотя и не совсем простые и дающие быстрый результат способы. Некоторые предприниматели используют и не совсем традиционные методы сохранения стоимости своих активов – «отжать» долю у партнера. Несправедливо по отношению к партнеру, зато быстро и эффективно. Ниже мы поговорим об основных признаках того, как это происходит.

Непредоставление информации

С 2000-х собственники российских активов использовали в основном цепочку «совместная компания на Кипре – акционеры на BVI (Британские Виргинские острова)» из налоговых соображений, а также с целью скрыть бенефициарных собственников. С Кипром у России было (и есть) соглашение об избежании двойного налогообложения. Между Кипром и BVI налогообложение отсутствовало и к тому же информация о собственниках BVI-компаний до сих пор не является публичной.

Сейчас такая структура не так актуальна, т. к. в России поменялось законодательство о раскрытии информации о контролируемых иностранных компаниях и счетах в иностранных банках, но тем не менее традиция «подвешивать» российский актив под офшор осталась. Дополнительным аргументом использования офшоров может быть привязка к западной юрисдикции (кипрской или английской, например) на случай судебных разбирательств.

В результате неконтролирующий финансовый партнер, имея долю только в совместной офшорной компании, наслаждается защитой толстого SHA (акционерное соглашение / Shareholders Agreement) и английского права, но это происходит до тех пор, пока между партнерами все хорошо. Как только ситуация по каким-то причинам меняется, финансовый партнер становится запертым в офшоре, не имея доступа к информации об активе и лишенный возможности принятия быстрых судебных мер по защите своих прав непосредственно в активе (т. е. в РФ), т. к. любое существенное решение или действие от имени офшора (это наиболее частая ситуация для двух партнёров) требует согласия директоров, представляющих каждую сторону, а ваш недавний партнер, естественно, против.

Цель непредоставления информации недобросовестным партнером – ограничить доказательную базу в случае судебных разбирательств. И это, по моему опыту, очень серьёзный козырь в корпоративном споре. Если у вас нет на руках доказательной базы, что ваш партнер ведет нечистоплотную игру, в западных юрисдикциях может понадобиться несколько лет, чтобы этот барьер преодолеть, а за это время ваш совместный бизнес может стать чьим-то одноместным.

Какие прививки можно рекомендовать от такого поведения? Если говорить о ваших правах на уровне офшора, то в этом случае необходимо, например, прописать в уставе/SHA право вашего директора (без участия директора вашего партнёра) самостоятельно запрашивать информацию, созывать собрания акционеров/совета директоров российского актива и номинировать и проводить собственных кандидатов в совет директоров российского актива. При всех минусах российская правовая система предоставляет в этом отношении ряд эффективных прав, которые можно относительно быстро реализовать.

Непрозрачная структура собственности и отсутствие консолидированной и аудированной отчетности

Термин «непрозрачная структура собственности» используется достаточно часто, но может заключать в себе разный смысл. В некоторых случаях он означает невозможность понять бенефициара компании, но это не наш случай. В контексте нашей статьи бенефициар понятен, мы считаем, что знаем нашего партнера, а структура самого актива многоступенчата и запутана. К таким «непрозрачным» элементам относятся: (1) множественность юридических лиц, (2) наличие отдельных сбытовых структур, (3) перекрестное владение активом (частью активов партнеры владеют через совместную холдинговую компанию, а частью - напрямую).

Сложная структура позволяет осуществлять многочисленные сделки между компаниями группы, скрывая реальную экономику отдельных направлений бизнеса и перемешивая расходы и доходы. Возможно манипулирование центрами прибыли – центр прибыли можно сместить в юрлицо, где доля финансового партнера минимальна.

Само по себе разделение корпоративной структуры по функциям (например, холдинговые, производственные, сбытовые компании в рамках структуры) не является отрицательным фактором, но у такого разделения должна быть четкая логика. Если ее нет – это верный признак того, что вы не сможете получить четкого представления о положении дел.

Наличие у партнера параллельного бизнеса и существенных оборотов с совместной компанией

Наличие у партнера других бизнесов – достаточно частая ситуация, и это, наверное, самый легкий способ обмануть партнера – перераспределить прибыль в пользу своего бизнеса, а расходы - в пользу совместного, особенно если это бизнесы в смежных отраслях. Способы перераспределения общеизвестны: поставка сырья через контролируемую компанию, перераспределение оборотного капитала и кредитование собственного бизнеса за счет совместного, «перевешивание» расходов.

Обороты между связанными сторонами должны контролироваться, а корпоративные документы -предусматривать одобрение незаинтересованными сторонами таких сделок. Не во всех случаях отсутствие оборотов говорит о том, что перераспределение прибыли не происходит – если расходы несет совместная компания (например, на персонал), а выгоду получает другая (т. е. собственная), то через анализ движения средств между компаниями вы это не увидите.

Подобные конфликты интересов лучше всего устранять на начальном этапе партнерства – договариваться о независимости деятельности связанных компаний, наличии процедур заключения договоров со связными сторонами и определения условий таких договоров или, если бизнесы настолько интегрированы, сразу, на берегу, договариваться об объединении бизнесов.

Предъявление к компании требований от непонятных контрагентов

Следующий (уже активный в отличие от описанных выше) этап отъема доли - подготовка совместной компании к контролируемому банкротству. Этому предшествует появление требований от лица некрупных кредиторов. Кредиторы эти, как правило, никому не известные компании, не являющиеся основными поставщиками, оказавшими какие-нибудь услуги или осуществившими разовую поставку товара. Дело быстро доходит до судебного разбирательства, суд подтверждает наличие задолженности при этом, если внимательно посмотреть на материалы дела, то совместная компания не сильно и сопротивлялась и почему-то не обжаловала решения суда в вышестоящих инстанциях. Далее следует заявление о банкротстве.

Проведение процедуры банкротства совместной компании с целью отъема доли - процедура небыстрая, затратная, требующая определенных свободных финансовых ресурсов (например, для участия в торгах по выкупу активов совместной компании), но в целом вполне легальная и дающая конечный результат. В результате процедуры ваш партнер, скорее всего, выкупит имущество совместного предприятия на параллельную, уже собственную компанию, предварительно скупив или урегулировав отношения с внешними кредиторами, которые заинтересованы продолжать работать с новой компаний, а ваша доля в совместном банкроте потеряет свою стоимость.

Сопротивляться этой процедуре можно, но тоже сложно, долго и дорого, а с учетом того, что ваш партнёр будет «пользоваться» денежным потоком всего предприятия, то, к сожалению, в данной ситуации кто первый, у того и преимущество. Законодательство в сфере банкротства поменялось в последние годы и полностью контролировать процедуру стало сложнее, появилась субсидиарная ответственность контролирующих компанию лиц и ответственность внешнего управляющего, но, тем не менее, обеспечение справедливости проведения процедуры требует значительных финансовых и менеджерских усилий.

Поручительства за третьих лиц

Отдельно коснусь способа подготовки к контролируемому банкротству, обеспечивающему контроль над существенной долей требований кредиторов в процедуре. Способ до банальности прост – выдача поручительства от лица совместной компании за компанию вашего партнера. При этом вы, как акционер совместной компании, никак не можете влиять на установление («просуживание») требований к компании вашего партнера.

Далее, если партнеру удалось законно выдать поручительство в пользу собственной компании, партнер может предъявить поручительство к вашей совместной компании и обеспечить себе значительную, а возможно, и контрольную долю требований кредиторов в процедуре банкротства, и значит, доведет эту процедуру до конца и в своих интересах.

В качестве защиты от таких действий можно посоветовать закрепить в корпоративных документах совместной компании ваше право вето на сделки (среди прочих) по привлечению финансирования и выдаче поручительства и залогов.

Ну и в качестве эпилога общий совет – тщательно выбирайте партнера, договаривайтесь на берегу об условиях партнерства. В идеале необходимо договориться о ваших действиях на все случаи жизни, в том числе порядок «развода» и взаимоотношения на случай финансовых сложностей (например, необходимости дофинансировать совместную компанию).

И не жалейте денег на юристов при оформлении вашего партнерства. Ваше соглашение должно в обязательном порядке включать в себя положения о выходе одного из участников и быть составлено с участием грамотного юриста. Зачастую партнёры не имеют злого умысла как такового, но возникающие в жизни недопонимания в отношениях могут привести к действиям, которые одна сторона считает справедливыми и допустимыми, а другая расценивает как проявление непартнерского поведения, заслуживающего жесткой реакции. В таких случаях плохо составленные соглашения акционеров могут сыграть роль мины замедленного действия, вместо того чтобы ограничить стороны от некорректного поведения и предложить им цивилизованные средства разрешения конфликтов.

В 2009 году я рассказывал, как мы строим наш маленький семейный бизнес с оборотом 1500 долларов в месяц . Прошло четыре года. Бизнес вырос до оборота 500 000 долларов в год, и мы его потеряли. Самое время рассказать о допущенных ошибках.

Что же произошло?

Публикация на хабре позволила нам познакомиться с разными людьми, наш бизнес многим понравился. Так в 2010 году мы продали 50% компании частным инвесторам. После успешной трехлетней совместной жизни в сентябре 2013 года наши партнеры отжали бизнес. Мы остались ни с чем.

Неправильный выбор

Изначально Клумба была написана на Парсере. Вот что бывает, когда учитель английского по образованию и дизайнер по профессии выбирает, какой язык программирования выучить для своего стартапа.

Для тех, кто не в теме - это как эсперанто в языках программирования. Я оказался заложником своего же выбора. Клумба быстро росла, ей нужно было развитие. Я понял, что писать ее и дальше один не смогу. Найти программиста на Парсере, который бы точно остался с нами, было нереально. Переписывать на php - дорого, Клумба еще столько не зарабатывала. Поэтому, когда появились инвесторы, которые смогли решить проблему разработки, мы с радостью согласились продаться.

Выбирая платформу для бизнеса, думайте о будущем. Поддержка и развитие - гораздо дороже и важнее первоначальной разработки.

Иногда лучше кредит

К моменту появления инвесторов у Клумбы не было проблем, кроме проблемы технического роста. Нам не нужны были деньги на маркетинг или что-то еще. Проект стремительно рос, у него изначально была отличная модель монетизации. Тогда мы не понимали, что взять кредит на разработку нам было бы дешевле и менее рискованно, чем привлекать инвесторов в проект.

Во многих ситуациях лучше рискнуть своим иммуществом и взять кредит в банке, чем привлечь инвестора и рисковать будущим бизнесом.

Наймите прагматичного юриста

Мы легкомысленно отнеслись к сделке. Подписывая документы, мы не думали, с чем пойдем в суд в случае конфликта. Мы вообще не думали о возможных конфликтах, ведь все всем нравились.
Так у нас на руках оказалось 2 документа. Один - по сути наших отношений, но не несущий никакой юридической силы.
Второй - устав ООО, с которым в суд идти бессмысленно, потому что на ООО ничего, кроме домена, нет, устав стандартный и спорить по нему, особенно при схеме 50/50, можно годами.
Нам не хватило консультации человека, который знаком не только с местными законами, но и с местной реальностью.

Ищите юриста, который не просто знает законы, но и понимает, как они применяются. Консультация такого человека сохранит вам много энергии в будущем.

Делите шкуру неубитого медведя

Когда мы продали половину компании - делить было нечего. Прибыль была небольшой и вопроса, что с ней делать, не возникло.
Когда компания выросла, нужна была стратегия распоряжения деньгами. Оказалось, что мы по-разному смотрим на стратегию самого продукта, поэтому и деньги компании хотим тратить по-разному.
Нас не устроил их план траты денег, их не устроил наш план развития продукта, но свой они предложить не захотели. Мы захотели вывести прибыль. Они сопротивлялись. В таких вопросах очень сложно найти компромисс.

Делите шкуру неубитого медведя. Большинство конфликтов случаются на почве распределения прибыли. И чем она больше, тем больше проблемы.

Держите свою команду при себе

Я столкнулся с редким случаем. Клумбу стали разрабатывать программисты партнеров, которые находились в другом городе. С одной стороны - они все время уделяли только Клумбе и были мои. С другой - я их не нанимал и не мог уволить, не поссорившись с партнерами, поэтому они были не мои. Не говоря о том, что самому мне удавалось все делать быстрее и темп разработки меня убивал.
Среди прочего, партнеры мне предъявляли претензии в демотивированности команды, которую я не нанимал, не поощрял и не считал своей.

Вы можете отдать на аутсорс часть работы, но никогда не теряйте контроля над людьми и процессами. Даже если вам кажется, что вас прикрывают.

Не доверяйте

Мы с партнерами дружили. Я не мог допустить, что они нарушат договоренности под любым предлогом. Поэтому спокойно доверял им все: сервера, базы, ПО. Мне казалось, что я их знаю и смогу договориться в любой ситуации.
Поэтому совершить захват компании им удалось до смешного легко.
В критический момент у меня не оказалось доступа к серверам и технической части проекта. Они быстро сменили платежные реквизиты на сайте, пароли на всем, включая управление доменом, сервера, базы, статистику.

Люди разводятся после 30 лет брака. Что говорить о бизнесе? Никому не доверяйте.

Ищите помощи, пока не поздно

До захвата наш конфликт длился 6 месяцев. Все это время нам казалось, что выносить сор из избы непорядочно по отношению к партнерам. Мы ошибались. В патовой ситуации необходима третья сторона, которая может выступить посредником. Очевидно, что эта третья сторона должна быть нейтральной. Поэтому найти ее можно, только рассказав кому-то постороннему о проблеме.
Мы стали поднимать шум, когда уже поздно было что-либо предпринимать. Поэтому нам могли только посочувствовать, но помочь - нет.

Вовремя признавайте свое бессилие в ситуации и ищите помощи. Иногда договориться внутри компании просто не получится.

Итог

Все это произошло, конечно, из-за отсутствия опыта. Не только у нас, но и у наших партнеров.

Опыт не универсальный. Нет книги или списка статей, прочитав которые можно избежать всех проблем. В какой-то другой компании может быть своя цепочка ошибок, которая приводит к краху.

Я написал эту заметку в первую очередь для молодых стартапов, которые готовы взять деньги инвестора. Там, в самом начале, кажется, что инвестор и его деньги решат все проблемы. Но может случиться такое, что решив не такие значительные проблемы начала бизнеса, вы столкнетесь с гораздо более серьезными проблемами дальше.

Постарайтесь подумать об этом заранее.

Всем нам известно, что судьба бизнеса в России сложна настолько, насколько можно себе вообще это представить. Более того, бизнес отжимают не только у мелких торгашей, но и у крупных кампаний.

Мало кто из нас знает, почему большое количество российских авиаперевозчиков очень быстро обанкротилось.

Это была провокация, созданная для того, чтобы люди уверовали в результативность сенсационных разоблачений, якобы после его расследования Путин решил уволить Якунина, а значит Навальный был прав. Однако обман раскрылся.

Можно еще вспомнить статью в Московском комсомольце, посвященную Сергею Железняку. В ней ему и членам его семьи приписывались яхта и богатства. Данная информация был опровергнута, о чем сам Железняк рассказывает в своем интервью . Часто в информационных атаках фигурируют члены семьи бизнесменов, именно их соцсети детально просматриваются, проверяются все передвижения и связи, сливаются провокационные фотографии со свадеб и тд.

Имея большие деньги и связи, так прагматичные американские менеджеры расчищают дорогу на российский рынок своим компаниям.

Адвокаты сталкиваются со словом "партнер" в двух ипостасях: 1) адвокат — "партнер фирмы" — это самая почетная должность, высокое достижение, статус. Поскольку юридический бизнес на 90% завязан на персоналии, то и общий успех фирмы зависит от успехов каждого конкретного партнера. 2) Адвокат — консультант партнера. В таких случаях термин "партнер" все чаще, к сожалению, звучит в сочетании со словами "недобросовестный" и "кинул".

Конфликт между партнерами — нередкая история, которая может закончиться положительно, если партнеры мирно урегулировали свои спорные вопросы, либо же отрицательно — когда "полюбовно" договориться не удалось. В последнем случае конфликты заканчиваются судебными разбирательствами, уголовными делами и попытками недобросовестного партнера забрать весь бизнес себе. Методы завладения бизнесом бывают разными. Мы выделили 5 самых популярных и ранжировали их по градусу агрессивности, начиная с самых физически "безобидных".

№ 1. Вы — банкрот

"Партнер-злоумышленник" либо выводит деньги на подконтрольные структуры, либо намеренно создает задолженность на многомиллионную сумму перед своей подконтрольной фирмой. Как самый крупный кредитор это лицо получает "власть" в виде решающего количества голосов на собрании комитета кредиторов в рамках процедуры банкротства. Это позволяет оппоненту полностью влиять на дальнейшую судьбу компании, в частности на процедуру вывода имущества.

№ 2. "Отжим" активов

Там, где основа бизнеса — активы (недвижимость, производство и т.д.), часто используются схемы их вывода. Недоброжелательный партнер, как правило, по сговору с менеджментом компании осуществляет либо отчуждение активов, которые составляют основу бизнеса, либо "позволяет" их отсудить (продажа, мена, передача в ипотеку и т.д.).

№ 3. Без тебя тебя женили

Подделка договора купли-продажи доли, акций, протокола общего собрания, нелегальное переоформление данных государственными регистраторами — и собственником бизнеса являешься уже не ты, а твой оппонент.

№ 4. От тюрьмы не зарекайся

Действующее уголовное процессуальное законодательство и порядок работы правоохранительных органов позволяет партнеру-злоумышленнику "упрятать" своих вчерашних партнеров за решетку, даже если они не совершали инкриминируемые им преступления. А после внедрения "заочного" досудебного расследования и судебного рассмотрения отпуск или командировка может закончиться полной потерей бизнеса и личной свободы.

№ 5. Под давлением

И напоследок — один из самых популярных и безнаказанных методов, рожденный в наше неспокойное время, формально имеющий все признаки бандитизма. В нем участвуют лица, которые выдают себя членами добровольческих батальонов и используют оружие для давления на бизнес или для физического захвата чужой собственности. Они работают методом угроз и давления, обещая снять блокаду за необходимые им действия по сговору с партнером-злоумышленником. Это самый агрессивный и опасный для собственников метод захвата бизнеса.

Но, несмотря на уровень агрессивности захвата бизнеса, таким незаконным действиям недоброжелателей можно противостоять и сохранить свой бизнес.

Каким должно быть партнерство, чтобы не сталкиваться с подобными проблемами и уметь противостоять им, если они все же случились, мы расскажем 29 сентября на . Не пропустите!